Братство Розы. Страница 5

Особняк взлетел в воздух. Стены разлетелись на куски, крыша рухнула вниз, окутанная пламенем и пылью. Ударная волна докатилась до Сола.

Он торопливо запихнул радиовзрыватель в рюкзак и, не обращая внимания на грохот, побежал к стоявшей на узкой лесной дороге машине, поскорее унося ноги подальше от греха.

Это была развалюха восьми лет от роду. Человек из его группы, отвечавший за транспортное оснащение операции, купил ее по дешевке за наличные в Балтиморе. Выследить ее здесь не мог никто.

Сол со страха выжал газ, но внешне оставался абсолютно спокоен. Он думал об одном: сделано то, о чем его просил отец.

8

ВЗРЫВ УНЕС ЖИЗНИ ШЕСТЕРЫХ

Костиган, Вирджиния.

По сообщениям Ассошиэйтед Пресс:

“Взрыв неизвестного происхождения во вторник вечером разрушил уединенную усадьбу Эндрю Сейджа, нефтяного магната и советника президента по вопросам энергетики. От мощного взрыва погибли сам Сейдж и его пятеро гостей, чьи личности пока не установили. Предполагают, что они были представителями крупных американских корпораций, членами фонда “Парадигма”, основанного недавно Сейджем.

“Семья м-ра Сейджа слишком потрясена случившимся, чтобы говорить об этом”, — официально заявил на пресс-конференции представитель ФБР. Как нам удалось установить, м-р Сейдж собрал что-то вроде профессионального собрания ведущих промышленников, намеревался обсуждать проблему кризиса национальной экономики. Разумеется, президент глубоко потрясен происшедшим. Он потерял не только надежного советника, но еще и преданного друга.

Семьи Сейджа во время взрыва на территории усадьбы не было. Несколько человек из охраны Сейджа были ранены осколками. Продолжается обследование места происшествия с целью установления причины взрыва”.

9

Сол перечитал передовицу газеты, отложил ее и откинулся на стуле. Мимо его столика прошла официантка, соблазнительные формы которой не мог скрыть даже форменный костюм. Сол смотрел вокруг презрительным взглядом богача оглядывающего нищего.

Пианист бренчал что-то на рояле, крутилась рулетка, за покрытыми зеленым сукном столами резались в покер, а на душе у него было тяжело. Он хмурился и пытался понять, в чем, собственно, причина его уныния. Работа была сделана чисто и гладко. С места происшествия ушел без приключений. Машину оставил на улице, где расположены магазины, в Вашингтоне, а сам на автобусе направился в Антлантик-Сити. Он был уверен в том, что его никто не преследовал. Так в чем дело, почему он беспокоится? Загудел игровой автомат, а Сол все продолжал хмуриться.

Элиот настаивал на взрыве. Сол прекрасно понимал, что можно было вполне обойтись без взрыва. Эти шестеро могли умереть от внезапных, но вполне естественных причин, находясь далеко друг от друга, — от сердечного приступа, от апоплексического удара, могли покончить с собой, погибнуть в автомобильной аварии, да мало ли от чего? Конечно, для определенного круга людей эти смерти были бы подозрительны, но широкая общественность и средства массовой информации приняли бы все за чистую монету.

Таким образом, пришел к выводу Сол, они работали не на публику, рассчитывая привлечь к себе внимание рекламой. Но, черт побери, зачем? Сол не находил никакого более-менее логичного объяснения. Элиот всегда был приверженцем осторожности. Так в чем же дело? А еще Сола беспокоило то, что ему было ведено отправиться в Атлантик-Сити. Раньше, выполнив задание, он приходил в заранее условленное место за деньгами и дальнейшими инструкциями, это все ожидало его в шкафчике раздевалки гимнастического зала в Вашингтоне. Элиот знал, что Сол любил горы, Вайоминг, а особенно Колорадо, и всегда отправлял его именно в эти места. Тогда какого черта он послал его теперь в Атлантик-Сити, думал Сол? Он еще никогда тут не бывал. Здесь так многолюдно. Ладно, еще можно стерпеть присутствие других людей, когда ты становишься на лыжи. Сол очень любил лыжи. Сейчас же ему казалось, будто он попал в муравейник.

10

— Проклятые ублюдки, — произнес президент и ударил кулаком о ладонь другой руки. Он не спал. Новости подействовали на него ужасающим образом, куда сильнее, чем недавнее покушение на его собственную жизнь. Он дрожал от усталости. Лицо было гневно и в то же время печально. — Я хочу знать, кто убил моего друга, — сказал президент. — Я хочу знать, кто эти сукины дети. — Он внезапно замолчал. В отличие от своих предшественников, он знал, что от многословия пользы нет никому, тем более говорящему.

Интересно, знает ли президент, о том, что ленты с записями его разговоров в Овальном зале Белого дома переписаны? — думал Элиот.

Шеф ЦРУ сидел рядом с Элиотом.

— КГБ вошел с нами в контакт, — докладывал он. — Они наотрез отказываются признавать какую бы то ни было причастность к этому делу.

— Ну конечно, а что им еще остается делать? — Президент усмехнулся.

— Но я им верю. Уж слишком много шума. Они это не любят, — сказал шеф ЦРУ.

— Они хотят, чтобы мы так думали, — возразил президент. — Они изменили тактику, надеясь запутать нас.

— Если честно, господин президент, я так не думаю, — ответил шеф ЦРУ. — Допускаю, что Советам не нравятся изменения в нашей политике на Востоке. Они всегда пользовались нашими произраильскими позициями и настраивали против нас арабов. Сейчас мы как бы поменялись ролями, и их это не устраивает.

— И они решили вставлять нам палки в колеса, — сказал президент. — С арабами все ясно. Если мы повернемся спиной к Израилю, арабы будут продавать нам дешевую нефть. Для того и был основан фонд “Парадигма”, чтобы наладить отношения между нашими и арабскими бизнесменами без помощи политиков, так сказать на неправительственном уровне. Уничтожение фонда “Парадигма” приведет к нарушению этих связей. Вы сами предупреждали нас сохранять все в тайне.

— Да, безусловно, — ответил шеф. — Это имеет огромный смысл. Русские знают, что мы обвиним их. Они бы стали заметать следы, если бы это было их рук дело. Они обычно действуют не так грубо.

— Но, черт возьми, чья это работа? Сотрудники ФБР нашли руку Эндрю в полумиле от дома. Я хочу точно знать, кто сделал это. Кадаффи? Кастро?

— Вряд ли, — сказал шеф ЦРУ.

— Это моя работа, — вдруг подал голос Элиот, хранивший до сих пор молчание.

Президент резко повернулся всем корпусом в его сторону.

— Ваша?..

— Если точнее, то одного из наших людей. Ему никто это не поручал.

— Не может быть!

— Мы узнали об этом совершенно случайно, — произнес Элиот.

Шеф ЦРУ, сидевший рядом, негодующе уставился на Элиота:

— И ты мне ничего не сказал.

— У меня не было возможности. Я сам узнал об этом непосредственно перед встречей. Мы следим за ним несколько месяцев. Он провалил несколько заданий. Вел себя как-то странно. Мы уже подумывали о том, чтобы отстранить его от дел. За три недели до взрыва он пропал из поля нашего зрения. Сегодня объявился. Мы проследили за его передвижениями. Он вполне мог быть там во время взрыва.

Президент побледнел.

— Продолжайте.

— Он в Атлантик-Сити. За ним установлено наблюдение. У него, похоже, много денег. Он просаживает их в казино.

— Кто его финансирует? — спросил президент, прищурив глаза.

— Он еврей. Моссад помог нам обучить его. Он участвовал в их Октябрьской войне в семьдесят третьем. У него дорогостоящие привычки. Если бы мы дали ему волю, то его прихоти разорили бы его. Я думаю, его перевербовали евреи, посулив златые горы.

— Это они могут, — ехидно заметил шеф ЦРУ. Президент стиснул кулак.

— Но вы можете это доказать? Можете снабдить меня фактами для серьезного разговора с Тель-Авивом?

— Я поговорю с этим агентом. Есть несколько способов вызвать его на откровенность.

— Как после всего этого иметь дела с агентами-двойниками!

Тон президента заставил Элиота еще раз задаться вопросом, знает ли он то, что Овальный зал прослушивается.